Владислав Фелицианович Ходасевич



                   Полдень


                   Как на бульваре тихо, ясно, сонно!
                   Подхвачен ветром, побежал песок
                   И на траву плеснул сыпучим гребнем...
                   Теперь мне любо приходить сюда
                   И долго так сидеть, полузабывшись.
                   Мне нравится, почти не глядя, слушать
                   То смех, то плач детей, то по дорожке
                   За обручем их бег отчетливый. Прекрасно!
                   Вот шум, такой же вечный и правдивый,
                   Как шум дождя, прибоя или ветра.

                   Никто меня не знает. Здесь я просто
                   Прохожий, обыватель, "господин"
                   В коричневом пальто и круглой шляпе,
                   Ничем не замечательный. Вот рядом
                   Присела барышня с раскрытой книгой. Мальчик
                   С ведерком и совочком примостился
                   У самых ног моих. Насупив брови,
                   Он возится в песке, и я таким огромным
                   Себе кажусь от этого соседства,
                   Что вспоминаю,
                   Как сам я сиживал у львиного столпа
                   В Венеции. Над этой жизнью малой,
                   Над головой в картузике зеленом,
                   Я возвышаюсь, как тяжелый камень,
                   Многовековый, переживший много
                   Людей и царств, предательств и геройств.
                   А мальчик деловито наполняет
                   Ведерышко песком и, опрокинув, сыплет
                   Мне на ноги, на башмаки... Прекрасно!

                   И с легким сердцем я припоминаю,
                   Как жарок был венецианский полдень,
                   Как надо мною реял недвижимо
                   Крылатый лев с раскрытой книгой в лапах,
                   А надо львом, круглясь и розовея,
                   Бежало облачко. А выше, выше —
                   Темногустая синь, и в ней катились
                   Незримые, но пламенные звезды.
                   Сейчас они пылают над бульваром,
                   Над мальчиком и надо мной. Безумно
                   Лучи их борются с лучами солнца...

                                           Ветер
                   Все шелестит песчаными волнами,
                   Листает книгу барышни. И все, что слышу,
                   Преображенное каким-то чудом,
                   Так полновесно западает в сердце,
                   Что уж ни слов, ни мыслей мне не надо,
                   И я смотрю как бы обратным взором
                   В себя.
                   И так пленительна души живая влага,
                   Что, как Нарцисс, я с берега земного
                   Срываюсь и лечу туда, где я один,
                   В моем родном, первоначальном мире,
                   Лицом к лицу с собой, потерянным когда-то —
                   И обретенным вновь... И еле внятно
                   Мне слышен голос барышни: "Простите,
                   Который час?"

                   1918


    __________________________________________________________________________________________


                   К списку авторов     К списку произведений